Анизотропное шоссе [СИ] - Павел Дмитриев

Это только кажется, случись что без напарника — сразу сгинешь без следа. Побег совсем не турпоход, тут, спасая друга, не выйдешь к деревне и не вызовешь вертолет МЧС с врачами и психологами. В наличии всего две опции: тащить травмированного или заболевшего партнера на собственном горбу или… пристукнуть без мучений. Несложно угадать реальный выбор, увы, жизнь далека от сказок.

Кроме того, из священников и интеллигентов в третьем поколении отвратительные бегуны. Даже настоящая контра, офицеры, белая кость… тьфу! Я был поражен, насколько низки их реальные физические кондиции. Нет, на коне да с шашкой или с винтовкой — у меня нет против них ни единого шанса. Зато по части лошадиной спортивной выносливости… Такое впечатление, что приличного кросса эти господа ни разу в жизни не испытали. А я, однако, не так давно пробегал на летних и осенних спортивных сборах полсотни километров за день. Зимой на лыжах и того более!

Про побег с урками и говорить нечего. Конечно, с опытом и выносливостью у них все хорошо, такое впечатление, что естественный отбор оставил в живых только самых сильных и ловких. Но спасибо фильмам 21-го века, насмотрелся и наслушался. Стать живой консервой желание отсутствует.

С направлением дела обстоят еще проще. Уголовники бегут строго на юг, в родной Ленинград. На севере, в Мурманске, как и на западе, в Финляндии им делать абсолютно нечего. Риск для них далеко не смертельный, поэтому большая часть нагло ломится в товарняки, а то и пассажирские вагоны, надеясь скорее на удачу, чем расчет. Везет, кстати, нередко — если верить рассказам, примерно одному из десятка. Скорее всего, потому, что гэпэушники гоняются за ними с ленцой.

На восток направляются исключительно отчаянные хлебопашцы, у которых семьи сосланы в Сибирь. Чекиста или неудачно подвернувшегося вольняшку за горло, деньги в карман, а дальше бесследно раствориться в кочующих по стране толпах «беспачпортных» лапотников, тем более что поезда в те края никто толком не проверяет. Уж за Байкалом можно поискать настоящий крестьянский рай без помещиков и коммунистов — скрытые глубоко в тайге деревни, где в достатке есть хлеб, молоко и американская мануфактура, а покой охраняется своей дружиной с японскими винтовками.

Совсем иное дело каэры. Им, вернее нам, путь один, в Финляндию. Причем «отсюда» туда пробираться ближе и, возможно, даже проще, чем из Ленинграда. Напрямую всего-то две с половиной сотни километров. Но непроходимая тайга, реки, озера и болота стерегут надежнее всяких заборов. Более-менее обитаемые места тянутся исключительно вдоль рек, например, таких, как Кемь. Там наезжены дороги, нередки деревеньки, хутора, да и вообще встречаются люди. Можно зайти в крестьянский двор, магазин и свободно купить хлеба, рыбы или какой другой снеди. Неделя пути, и вот она, страна Суоми, только обойди заставу. Идиллия…

Если забыть, что в ГПУ служат не окончательные идиоты, быстренько выслать засады на все ключевые точки у них ума хватит. Слабая надежда и на местных жителей. Каждому, кто сдаст бегунка властям, обещана нехилая награда, например десяток пудов муки. С эдаким богатством семья может жить в достатке и неге целый год. Поэтому крестьянушки не просто ждут, когда оголодавший каторжанин придет просить хлеб, нет, при известии о побеге многие выходят в леса на охоту за человеком аки за зверем.

Так что как все нормальные герои, я собираюсь идти в обход: рвануть по железке на сотню-полторы километров севернее, ближе к Кандалакше, а уже оттуда уходить вдоль реки Канда на запад. Крюк изрядный, но, во-первых, граница там куда как ближе, чуть более сотни километров,[47] во-вторых, ГПУ в жизни не придет в голову искать меня в тех краях! Причем по железке я планирую передвигаться ночами, уже достаточно светлыми, и пока все нормальные люди спят, делать до восхода волчьим скоком, а то и просто бегом километров сорок-пятьдесят.

За подобными оптимистическими размышлениями я не только успел выбраться из леса, но и, шутя, отмахал пяток километров по шпалам. Для удобства разделся до термобелья, самое то при температуре около плюс пяти, поэтому бежалось легко, совсем как на тренировке, и я надеялся без труда наверстать график, сбитый поздним стартом. Непосредственная опасность, казалось, миновала — ну нельзя же в здравом уме и твердой памяти поверить в способность собак взять мой след после всех хитростей. Да еще учитывая чуть не десяток прошедших мимо поездов, и то, что я постарался не оставлять вещей со «своим» запахом — оставленные вместе с торбой кальсоны и портянки были чужими, а брошенные пальто и шапка обильно обработаны керосином «от вшей».

…Спасло меня только чувство голода, черный цвет термобелья и удачное направление ветра. Для перекуса я перешел на неторопливый шаг, поэтому смог загодя почуять подозрительный запах дыма.

— Неужели засада? — беззвучно прошептал я сам себе. — Или рабочие какие заночевали?

Хотя для беглеца разница невелика, попадаться нельзя ни тем, ни другим. Но и останавливаться не дело. Оглянулся назад — стена недалекого леса надежно скрывала мой профиль. Бесшумно переставляя ноги, я двинулся вперед, и внезапно совсем рядом, буквально метрах в двадцати справа, на взгорке, почти вплотную к низкой в этом месте насыпи проявилось яркое пламя костра, по всей видимости, ранее скрытое каким-то препятствием. Рядом легко угадывалось не маленькое строение, изба или сарай. Но самое плохое — люди, освещенные колеблющимся светом пламени, носили на голове островерхие шлемы и не думали спать!

Стараясь не дышать, я развернулся и беззвучно отшагал назад, всеми силами стараясь избежать хрустящих кусков шлака. Выбеги на них с размаху, да еще предупреди топотом, чтобы успели приготовиться стрелять — конец, без вариантов.

Вариантов не много. Слева, на сколько я мог рассмотреть под светлым даже ночью карельским небом, простиралось болото. Уходить надо в лесок справа и обходить по большой дуге… С простого и понятного пути опять в бурелом и болота? Выждать до утра, пока уйдут? А если нет, терять день? Решить не успел, гул и свет позади возвестили о приближении очередного состава. Молнией сверкнул дерзкий план: под его прикрытием пробежать мимо бивака!

Сказано — сделано, тем более вся подготовка — залечь за кустами, чтоб пропустить паровоз, добавить черноты на и без того далеко не чистые лицо и руки. И ходу! Заодно прикинул, есть ли шансы зацепиться за вагон — все же плохо ехать лучше, чем хорошо идти. Пристроился раз, другой… Увы, без шансов, как ни медленно идет состав, а свой «тридцатник» в час он делает уверенно, прыгать на такой скорости без риска выбить сустав способны только каскадеры в кино. Подловить бы на подъеме или резком повороте, да откуда им взяться в этом крае озер и болот.

Но, так или иначе, к моменту появления трех хвостовых огней я успел отбежать на добрую сотню метров, самое время отдышаться. И только тут прояснился размер проблемы. Насыпь шла промеж двух болот, краев которых я попросту не мог разглядеть. Таким образом, после ухода состава моя тушка будет выделяться на фоне светлого неба как на экране! Пришлось наддать еще, а потом без сил свалиться под насыпь и, отдышавшись, чуть не час тащиться на карачках по мокрой от росы траве.

Следующее приключение не заставило себя долго ждать. В медленно накатывающих с востока лучах рассвета навстречу мне рысила парочка подозрительных типов. Загодя, пока не заметили, я удалился за деревья и скоро смог услышать обрывок разговора, впрочем, ничего связного, один лишь пацанский мат. Выбраться не успел — следом за разведкой показалась основная группа, аж полтора десятка урок. Попасть в лапы таким, пожалуй, еще хуже, чем бойцам РККА.

— Прямо в гости к солдатам ведь идут, — констатировал я факт. — Хотя пока передовых пацанов повяжут, остальные разбегутся.

Тут до меня дошло, насколько удачно разбит бивак! С пригорка, да перед болотами с обоих сторон, вся железка как на ладони чуть не на километр вперед. После рассвета уголовничкам не поможет даже разведка, от винтовки не убежишь промеж кочек по колено в воде, без спешки, с упора достанут за много сотен метров. Да и с обратной стороны костер не напрасно прикрыт. Подобных совпадений не бывает, это не случайный лагерь, а выверенное место засады! Причем не персональной, на меня, любимого, а… постоянной! Зря, выходит, я так сильно за собак переживал, у местных гэпэушников и без зверей дело неплохо поставлено.

Обдумывая новую концепцию охраны лагерей, опять перешел на бег, разумно предположив, что после прохода банды путь так или иначе будет свободен. Однако как следует разогнаться не удалось. Сначала пропускал встречный пассажирский, а потом, уже пол лучами взошедшего солнца, вообще уперся в одинокого, как и я, пешехода, споро идущего на север с модным брезентовым рюкзаком за плечами. Пришлось сбавить темп, чтобы оставаться позади на грани видимости — совсем как в будущем на трассе автомобилисты, опасаясь засад ГИБДД, пристраиваются за водителем-донором.